«Двенадцать клоунов в поисках счастья»: искренний хаос и мультимедийная магия
Вчера, по приглашению художественного руководителя постановки Андрея Фомина, мне посчастливилось побывать на спектакле «Двенадцать клоунов в поисках счастья» от МТС Live в “Театре на Цветном” — не как критику или главному редактору журнала «Цирк», а как зрителю, которого пригласили окунуться в этот яркий мир. И знаете что? Это было чертовски весело!
С первых минут я узнал на сцене своих старых знакомых — артистов Клаунхауса, с которыми недавно делал интервью: Евгений Майхровский, Артем Бабинов, Максим Карпов, Константин Копейкин. Видеть их теперь в роли театральных клоунов, балансирующих между грустным и смешным, было особенно трогательно. Приятно удивили выпускники ГУЦЭИ Дмитрий Жук и Максим Синяев, с которыми ещё только предстоит сделать публикацию. После спектакля, в закулисье, мы по-дружески поболтали, и это добавило личного тепла в мои впечатления.
Сценография поразила: двигающиеся конструкции, проекции, трансформирующие пространство, создавали эффект живого комикса. Порой казалось, что действие происходит внутри калейдоскопа. Правда, не всё было интуитивно понятно. Мультимедийные элементы иногда перегружали сюжет, словно технические эксперименты слегка заслонили саму историю. Но даже сквозь это мельтешение пробивалось обаяние постановки.
Главное чудо — реакция зала. Московская публика, слывущая сдержанной, в финале кричала «Браво!», дарила подарки, а аплодисменты не стихали минуты три. Режиссура (пусть я и не вполне уловил её замысел) нашла ключик к сердцам: клоуны то балансировали на грани циркового трюка, то внезапно переходили в лирику, напоминая то фольклорные балаганные сценки, то эстетику питерских выступлений «Ленинград Центра» под руководством обожаемого мной Феликса Михайлова, чьи цирковые артисты Сергей Федоренко и Екатерина Гуляева на днях покорили Festival International del CIRC Elefant d’Or в Испании и возвращаются в Россию абсолютными победителями.
Но вернемся в Москву… Не могу не отметить новизну и изюминку музыкального оформления. Композитор звуковых эмоциональных качелей Марк Кондратьев, мой друг и очень талантливый саунд-дизайнер. В целом о спектакле — это был коктейль из иронии, ностальгии и чистой клоунады.
Проект, безусловно, заслуживает внимания. Но, как верно заметили многие зрители, сценарию не хватает цельности. История двенадцати искателей счастья иногда теряется между визуальными эффектами и трогательными монологами. Если авторы «докрутят» нарратив, добавив ясности, но сохранив этот безумный энергетический вихрь, — получится не просто «крутая штука», а настоящий театральный хит.
Пока же «Двенадцать клоунов…» — это искренний эксперимент, где технология встречается с душевностью, а зритель уходит не просто развлечённым, но и чуть-чуть задумавшимся. И, кажется, именно в этом и есть их найденное счастье.
P.S.
«Следы закулисья: презерватив как метафора рождения спектакля»
Иногда деталь, случайно оброненная за пределами сцены, говорит об искусстве больше, чем тщательно выверенная реплика. Таким неожиданным символом стал презерватив, одиноко лежавший у подножия лестницы — той самой, что связывает закулисье с сияющим зрительным залом. Он валялся там, использованный, истоптанный, будто забытый артефакт ритуала: неловкий, земной, почти постыдный в своей откровенности. Но в этом жесте — весь нерв театра.
«Это театр, здесь всё возможно», — усмехнулся режиссер Андрей Фомин, заметив мой взгляд. И правда: разве не в этом суть? Хрупкая оболочка, оставленная в темноте служебного хода, вдруг обрела поэзию. Она — как намёк на ту самую «защиту», которую сбрасывают артисты, выходя к публике. Напоминание, что спектакль рождается не только из репетиций и света софитов, но и из человеческого тепла, случайностей, даже абсурда.
Представьте: за секунду до выхода актёр поправляет парик, бросает взгляд на этот немой «аргумент» реальности — и шагает в мир иллюзий, где клоуны ищут счастье. А зритель, поднимаясь по тем же ступеням, даже не подозревает, что только что переступил через метафору. Через ту самую грань, где жизнь становится искусством — неотшлифованным, дерзким, живым.
Фомин, кажется, умышленно оставил эту деталь нетронутой. Как послание: театр не стерилен. Он дышит, потеет, ошибается, любит. И если где-то в его закоулках валяется презерватив — значит, здесь точно кипит жизнь. А раз так — ради этого стоит аплодировать до хрипоты.
